Книга Мой Охотник  - Елена Рейн

Его девочка два года приходила в себя, общаясь со специалистами, пытаясь не сойти с ума от последствий пережитого ужаса кровавой ночи, став свидетельницей убийства родителей и маленькой сестры, которой не смогла помочь. Она справилась, но еще не готова к взрослой жизни.

Последнее предположение Сергей моментально поставил под сомнение, отмечая в Рите боевой характер, пусть душа у нее мягкая и добрая.

– Почему? – выдохнула она, ожидая честного ответа, обнимая себя за плечи.

Мужчина только смотрел, а потом ледяным тоном заметил:

– Нужно ехать домой.

– Почему? – более резко проговорила Соркина, не собираясь делать и шага, пока не услышит нормального внятного ответа на свой вопрос. Девушка не понимала, как можно целовать и обнимать с такой страстью, а потом просто ничего не объяснить, решив замять это дело. Не получится. Она не кукла, чтобы с ней так поступать.

Охотник услышал звук телефона и только собрался идти, как девушка сделала шаг к нему и схватила за локоть, отчего он моментально дернул ее в сторону и прижал к машине, лихорадочно понимая, что сделал это автоматически.

Отмечая мгновенный испуг в глазах красавицы, лишний раз убедился, что она еще совсем девочка, а он взрослый мужчина, напичканный боевыми приемами так, что решительно действует, как только видит намек на нападение.

Но чтобы он ни решил, понимал, что Рита не успокоится. Да и не хотел с ней так, хотя знал, что нужно именно для ее блага. Охотник ослабил хватку и, подняв руку, провел по лицу, наслаждаясь невинными прикосновениями. Прочистил горло и проговорил:

– Прости. И… я поцеловал тебя там и сейчас, потому что хотел… и хочу, потому что свела с ума. Ты у меня под кожей, как бы я ни пытался тебя оттуда вытравить, – говорил, и, отмечая шок и некую надежду в бездонных красивых глазах, резко отчеканил: – Но ты маленькая девчонка, а я твой телохранитель. Поэтому мы забываем обо всем, и дальше живем так, как жили до сегодняшнего дня. Понятно сказал?

Рита молчала, не зная, как себя вести после сказанных слов. Да и в самом деле не говорить же Сергею, что он ей нравится, что она восхищается им, и все слова до грубого заключения вызывают в ее теле настоящий трепет. Заглушив в себе эмоции, посчитав, что ей нужно успокоиться и подумать, только кивнула и еле слышно проговорила:

– Поняла.

Мужчина ожидал продолжения, чего-то другого, но никак сухого подтверждения его жестокого предложения. Возможно, он надеялся на признание, но одно простое слово поставило его на место. И пусть сейчас он еще больше разозлился, но не жалел, что сказал ей правду.

Посчитав, что разговор закончен, спокойно произнес:

– Садись в машину, и поехали.

Соркина лишь несколько секунд смотрела на него, а потом кивнула и еле слышно проговорила:

– Хорошо.

Дальше все происходило быстро и в полной тишине. Охотник открыл дверь и, дождавшись, пока Рита усядется, обошел машину и сел на свое место. Вывернув колеса на дорогу, рванул вперед.

Через полчаса они были дома. Девушке казалось, что они ехали невероятно долго, поэтому она сидела с закрытыми глазами, заставляя себя ни о чем не думать. Мечтала уснуть, но не получалось, когда весь салон был пропитан мужчиной, а в воздухе летали частицы гнева, возбуждения и желания. Не только Волкова, но и Соркиной, все прекрасно понимающей, но ужасающейся от этого осознания.

Раздевшись в гардеробе, Маргарита поспешила вперед, как вдруг Охотник перехватил ее, задержав за предплечье. Сурово посмотрел в глаза и выдал:

– Не смей игнорировать и бегать от меня, считая, что я сволочь. Пусть так, но я твой телохранитель, и твоя жизнь – самое важное для… нас. Поняла?

– Да, – резко ответила девушка и, вырвав руку, что мужчина ей позволил, пошла на выход, быстрыми шагами направляясь к лестнице, чтобы подняться на второй этаж и закрыться в своей комнате, мечтая все обдумать и наконец-то успокоиться.

***

15 февраля, четверг

Красивая девушка дрожала всем телом, пытаясь взять себя в руки. Все внутренности сжимало от пережитого ужаса и невероятности происходящего. Было так плохо, что, казалось, она не выдержит. Кровь бежала с огромной скоростью по венам, заставляя сердце работать в два раза чаще. Огромные зрачки выдавали ужас, и нервы были натянуты до предела. Еще немного, и она вновь сорвется…

Маргарита до сих пор не могла поверить, что убийца ее семьи – отец Андрея, Грызлов Андрей Николаевич. Только сегодня, когда напряженный, молчаливый Сергей отвез ее в школу, предупредив, чтобы отчитывалась каждый пять минут, она узнала, кто заказчик.

Перед уроком истории к ней подошла девочка и сказала, что ее ждет Охотник. Маргарита удивилась, совсем не ожидая от Волкова посыльных, но пошла, чтобы весь класс дальше не продолжал свои подколки в ее адрес. Пятиклассница с длинной косой привела ее к запасному выходу и убежала на урок, а она осталась одна.

Не понимая ничего, она написала сообщение Охотнику: «Со мной все хорошо. Зачем срывать с урока?». Моментально раздался звонок, и разъяренный Сергей с первой фразы сказал, что он рядом, но никого не посылал, и потребовал, чтобы она уходила. Только собралась так сделать, как увидела его, отца Шторма. Он вышел из-за колонны, тяжело прихрамывая, с яростью смотря в ее сторону. Худой пожилой мужчина, вызывающий страх и желание скрыться. Андрей Николаевич всегда негативно относился к ней, но это и понятно, видеть ребенка своей первой жены, бросившей его ради другого. Но в последнее время старик изменился, пытался сблизиться из-за болезни, как считал Шторм.

А потом невыносимая вонь, отключившееся сознание, и она провалилась в бездну. Проснулась уже в машине, понимая по разговору, что ее привезли в старый сгоревший дом на место убийства ее родителей и сестренки.

Сейчас она не могла даже вспоминать их разговора. Отрывки жестоких фраз заслоняли все: «…изнасилование простила», «…очень часто заходил к сыну с подушкой, мечтая уничтожить…», «…ее стали считать ненормальной, и МНЕ ЭТО НРАВИЛОСЬ…», «Сбежала к другому ОТ МЕНЯ», «…получал удовольствие от того, как она смотрела на избиение своего мужа, а ведь она надеялась, что я не буду их трогать». Столько ненависти… настоящей, неоправданной, лютой, способной только разрушать. Мужчина испытывал к Вере и ее семье только удушающую ярость, сожравшую его полностью, оставив только мерзкую сущность. Старик ненавидел всех, а особенно мать Риты, посмевшую сбежать от него к любимому человеку, не в силах терпеть ежедневные унижения, переживая, что он довершит начатое, убив сына, а ее определит в сумасшедший дом.

Отец Шторма с гордостью в глазах рассказывал, как присутствовал в комнате, наслаждаясь болью бывшей жены, желая уничтожить все, что связано с ней. Он наблюдал в стороне за тем, как она вошла в комнату, слыша выстрелы, и когда Рита со всех ног кинулась к маленькой сестре, желая спасти свою любимую девочку, отправил за ней киллера.